Не утратить бы традиции

Пленум оркестров народных инструментов стал первым крупным мероприятием юбилейного года Узеира Гаджибейли

Проходивший с 29 апреля по 1 мая пленум оркестров народных инструментов, первое крупное мероприятие в год юбилея Узеира Гаджибейли, стал, безусловно, событием в нашей музыкальной жизни, за что — особая благодарность руководству Союза композиторов, по чьей инициативе он был организован. Во-первых, мы услышали и смогли судить об исполнительском уровне Государственного оркестра народных инструментов и Молодежного оркестра народных инструментов. Во-вторых, исполненные в рамках пленума произведения представили панораму этой важной отрасли нашей музыки во всей полноте (в том числе благодаря кропотливой работе художественного руководителя и главного дирижера оркестров Агаверди Пашаева, который приложил максимум усилий, чтобы вынести на суд публики более тридцати опусов).

В первый день пленума прозвучали произведения, которые по праву можно считать классикой жанра. Это — композиции Узеира Гаджибейли, Муслима Магомаева, Хаджи Ханмамедова, Ашрафа Аббасова и многих других. К сожалению, в программу не были включены уникальные, не имеющие аналогов в мировой музыкальной практике, две фантазии Гаджибейли, написанные на мотивы 15-й сонаты Моцарта, в мугамах «Шур» и «Чаргях». А ведь именно эти произведения были написаны Узеирбеком для оркестра народных инструментов, созданного по его инициативе в 1931 году и явившего собою и поныне уникальный образец. Жаль также, что не прозвучали великолепные оркестровые произведения Сеида Рустамова, а ведь именно он, возглавлявший оркестр в течение долгого времени, сыграл огромную роль в становлении его исполнительских традиций. Среди сочинений старшего поколения азербайджанских композиторов очень свежо прозвучали Танцевальная сюита Халила Джафарова, Концерты для фортепиано Фикрета Амирова и Сулеймана Алескерова (солистка Светлана Ахмедова), вновь поразила своими оригинальными оркестровыми красками Болгарская сюита Солтана Гаджибекова.

В последующие дни были исполнены произведения наших современников, среди которых особо хочется выделить интересную работу для камерного состава Гасана Адигезалзаде. Оно произвело впечатление на всех присутствующих четко выстроенной формой, чувством колорита, оригинальностью замысла. Новый подход с точки зрения музыкального мышления, принципов оркестровки обнаружили сочинения Васифа Аллахвердиева и Джейхуна Аллахвердиева. Подобные яркие работы свидетельствуют о жизнеспособности жанра, хотя и не обошлось без опусов откровенно беспомощных и вызвавших недоумение как у профессионалов, так и у широкой публики.

Да и в целом подобный панорамный показ не мог со всей очевидностью не высветить и серьезные проблемы, стоящие перед нашим музыкальным искусством. Прежде всего это касается исполнительского уровня, который, прямо скажем, был далек от совершенства. Нужно ли напоминать, что, как и в любом ансамбле, здесь нюансы музыки не должны исчерпываться только громогласным форте или еле слышным пьяно. В свое время мне довелось слышать, как работал с оркестром Сеид Рустамов и добивался множества полутонов и красок. Особую тревогу вызвала духовая группа оркестра; если в свое время мы гордились нашими духовиками, то современный уровень игры, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Сегодня мы то и дело сталкиваемся с отсутствием нотной культуры у исполнителей на народных инструментах, в особенности — у духовиков. А ведь на международных фестивалях именно это качество, которое в свое время культивировал Узеирбек, выгодно отличало лучших наших музыкантов от представителей других стран Востока. И потерять эту традицию просто недопустимо, памятуя о заветах Узеирбека.

И, наконец, такая важная сторона, как инструментальный состав оркестра и состояние инструментов. Здесь позволю себе сравнение с Русским оркестром народных инструментов. В свое время Николай Осипов, блестящий музыкант, виртуоз-балалаечник и дирижер, открыл новые исполнительские грани своего оркестра, обогатив палитру его звучания усовершенствованием народных, с одной стороны, и осторожным введением некоторых европейских инструментов — с другой. И то, и другое производилось с большим знанием дела: из европейских — те, которые могут не дублировать, а придать какие-то новые оттенки красок той же жалейке или баяну и т.д. У нас же спонтанное и грубое введение контрабаса, флейты, литавр и др. не дает должных художественных результатов. И наоборот, разве не стоит ввести в оркестр те инструменты, которые когда-то бытовали и у нас, а сейчас функционируют в той же Турции, Иране, например, тамбур, уд, колокольчики. Зачем флейта, когда есть нэй, тутек в разных модификациях! Почему, например, в оркестре функционируют три нагары, когда есть давул (большой барабан), чубуклу-нагара и прочие разновидности ударных?

Что касается усовершенствования азербайджанских инструментов, то и здесь мы стоим перед очень большой проблемой. Где наша фабрика по изготовлению народных инструментов? Я уж не говорю о создании научной акустической лаборатории, в которой должны работать мастера, искать, пробовать и осторожно вводить инструменты в оркестр. Понятно, что все это требует, помимо энтузиазма и умения, больших финансовых вложений. Но дело-то серьезное и важное! Ведь такое самобытное явление, как оркестр народных инструментов, подобно мугаму или ашыгскому творчеству, мог бы стать визитной карточкой нашей культуры. А это возможно только в случае соответствия его высоким критериям мировой исполнительской культуры. Решение всех этих проблем, как мне представляется, повысило бы интерес и творческую активность в этой области молодого поколения композиторов.

Айдын АЗИМОВ

Азербайджанские известия. – 2010. – 5 мая. – С. 3.