Джамиль АМИРОВ, пианист:«Лучшего наставника, чем отец, для меня быть просто не могло»

В этом году широко отмечается 95-летие со дня рождения выдающегося азербайджанского композитора, народного артиста СССР Фикрета Амирова. О своем отце — его жизни и творчестве — в интервью Yenicag.Ru рассказал сын легендарного музыканта, известный джазовый пианист Джамиль АМИРОВ.

— Джамиль муаллим, откуда родом был ваш отец, Фикрет Амиров, из какой семьи?

— Музыка «поселилась» в нашей семье в конце XIX века, в Шуше, столице Карабахского ханства, где родился мой дед Мешади Джамиль Кярбалаи Мир Аслан оглу Амиров (1875-1928), искусный ханенде, композитор, актер, дирижер, виртуозный исполнитель на народных азербайджанских инструментах — таре, уде, каноне. Он выступал с такими корифеями народного вокала — ханенде, как Гамид Малыбейли Муса Шушинский, Мешади Мамед Фарзaлиeв, Сеид Шушинский, Зульфи Адыгёзалов и Бюльбюль.

Мешади Джамиль первым в истории национальной музыки переложил мугамы на ноты — в Стамбуле (1912), опубликовав в журнале «Шахбал» нотную запись переложения мугама «Хейраты». По его инициативе и при поддержке Узеира Гаджибейли в Гяндже был организован первый музыкальный оркестр (1921), открыта первая музыкальная школа (1923), в которой он вел занятия по тару и музыкальной грамоте и руководил оркестром народных инструментов. Он автор двух музыкальных спектаклей «Сейфуль Мулюк» (1915), «Честная девушка» (1923) и первого военного марша в истории музыки Азербайджана (1918). В 1927 году он создал в Гяндже музыкальное училище, которым руководил, правда, всего год — в 1928-м он скончался.

— Можно сказать, что Фикрет Амиров пошел по стопам своего отца?

— Судьба отца как будущего профессионального музыканта действительно была предопределена с раннего детства — в доме часто проводились вечера мугама. Мешади Джамиль часто брал его с собой на концерты. Разумеется, все это содействовало расцвету таланта, и в шесть лет, потеряв отца, маленький Фикрет принял безоговорочное решение стать музыкантом. Он поступает в основанное еще отцом музыкальное училище в Гяндже и, окончив его с отличием по классу тара, в 1938 году переезжает в Баку с твердым намерением стать композитором.

Здесь при содействии Бюльбюля происходит главная встреча в его жизни, решившая всю дальнейшую творческую судьбу, — он знакомится с Узеиром Гаджибейли, оценившим незаурядный талант юноши из Гянджи и ставшего, по сути, его духовным отцом и наставником.

— Какое влияние на вашего отца оказало обучение у Гаджибейли, который был не только гениальным музыкантом, но и выдающейся личностью?

— В Азербайджанской государственной консерватории отец по классу композиции занимался у профессора Б.Зейдмана. А основы азербайджанской народной музыки получал из «первых рук» — от самого Узеир бека. Фикрет Амиров вспоминал: «Если бы только можно было воспроизвести атмосферу, царившую на его незабываемых занятиях по основам азербайджанской народной музыки! Мы никогда не чувствовали, что над нами довлеет обязанность выполнять задания, готовиться к зачетам и экзаменам, мы не ощущали тягот уроков. Задания выполнялись нами аккуратно и систематически, но не из боязни получить плохую оценку или порицание Узеир бека — он никогда и никого не ругал. Если ему приходилось быть кем-то недовольным, то на этот счет у него всегда имелось «словечко», тайный смысл которого становился для провинившегося самым серьезным наказанием. Независимо от тяжести проступка студента, Узеир бек мог долго вести себя с провинившимся как ни в чем не бывало, даже не обмолвившись о случившемся. А потом, совершенно неожиданно, между делом, вдруг взглянув на этого студента, говорил: «Гярибя оглансан» («Странный ты парень!»). И этого было достаточно. Как жаль, что не записаны на пленку его лекции по азербайджанским ладам, — ведь то, что нашло место в замечательном труде Узеир бека «Основы азербайджанской народной музыки», — его мысли, «отжатые» через множество «фильтров». Нам же преподавалось неизмеримо больше, все то, из чего складывалась логичная и стройная концепция композитора-теоретика.

— На каких музыкальных инструментах, кроме фортепиано, играл Фикрет муаллим?

— Музыкальное образование отца началось с тара в Музыкальном училище в Гяндже, а в дальнейшем он блестяще овладел игрой на фортепиано, что крайне важно для любого композитора.

—Каким по характеру был ваш отец?

—Добрым, искренним, любознательным, трудолюбивым и принципиальным. Он ценил доброту, искренность, талант, помноженный на труд и целеустремленность. Неприемлемыми считал зависть, неискренность, карьеризм и коварство — с этими людьми у него был короткий разговор. В нашем доме не проводились творческие вечера, так как отец ценил свое время. Количество и качество написанных им произведений — яркое подтверждение моим словам.

— А в какой обстановке он работал?

— Работал он систематически, каждый день, как одержимый, и в доме все соответствовало этому процессу. Я довольно рано стал осознавать его значимость и индивидуальность — особенно мне нравилось слушать и смотреть за процессом его работы. Это ему, конечно, нравилось, и он позволял мне находиться в его кабинете. Но у нас был негласный договор: я должен был вести себя тихо и, главное, незаметно для него. Выбрав укромное место, я погружался в волшебный мир творчества — эти минуты я помню до сих пор и храню их в своей памяти как бесценный подарок судьбы.

—Вы были друзьями или отец все же был больше наставником? Как, по-вашему, какие качества вы унаследовали у отца?

— Отношения у нас были замечательные — он никогда не держал дистанцию и всегда мог дать правильный совет. Разумеется, когда я начал заниматься композицией, то лучшего наставника, чем он, для меня просто быть не могло. Мне по наследству передалась, прежде всего, любовь к музыке и жизни — во всех ее проявлениях.

— Были ли у вас интересные, запоминающиеся случаи общения с папой?

— Много воспоминаний — все и не перечислишь...

— Джамиль муаллим, наверное, ваш выбор стать музыкантом тоже не был случайным? Как на это отреагировал Фикрет муаллим?

— Интерес и любовь к музыке предопределили все события в моей жизни, и я никогда не сомневался в правильности выбора профессии. Мой творческий выбор, конечно, его радовал, и он всячески меня поощрял и направлял. Других вариантов у меня генетически не было — признаюсь, что я рад и горжусь своими корнями, берущими свое музыкальное начало в Шуше.

— Не мешала ли вам в какой-то степени известность отца? Наверное, это очень ответственно — быть сыном легендарного композитора и музыканта…

— Конечно, не мешал, более того, этот бесспорный факт заставляет меня и сейчас быть ответственным перед музыкой.

— Почему вы выбрали именно джаз и нашли себя в этом направлении, оставив классику?

— Почему — это вопрос к природе, но выбор был безусловным и осознанным. Классическое образование придало мне только уверенность и раскрыло огромные возможности композиции — во всей ее безграничности и красоте…

— Как вы считаете, видя ваши достижения и успехи сегодня, отец бы вами гордился?

— Очень на это надеюсь — стараюсь, как и он, быть искренним и верным Музыке…

— Хотелось бы вам, чтобы в честь Фикрета Амирова назвали оркестр, либо фестиваль, либо музыкальный конкурс?

— Конечно, остается только ждать и надеяться.

— Не подумываете ли вы о создании дома-музея Фикрета Амирова?

— Об этом должен думать и желать не только я…

— Планы на будущее?

— Быть по возможности здоровым и воплотить задуманное.

Азербайджанские известия.- 2017.- 20 мая.- С.1, 3.