ОГНЕННЫЕ ГОДЫ

Быть летчиком — это не значит только уметь управлять самолетом. Настоящий военный летчик формируется не сразу, пройдет немало времени, прежде чем пилот приобретет свой «почерк», свою «походку» в воздухе, став настоящим асом.

Борис Михайлович Литвинчук родился в 1917 году, в городе Гаджигабул.

В шестнадцать лет пришел в аэроклуб, тогда многие юноши стремились в авиацию. Непременно хотел научиться летать и он.

Это было нелегко — одновременно учиться и в техникуме, и в аэроклубе, но упорство и молодость брали верх. До глубокой ночи просиживал за учебниками, а когда были сданы экзамены, вместе с другими курсантами с радостью приступил к практическим занятиям на аэродроме.

Сколько восторга испытал он во время первого самостоятельного полета! После разбега самолет оторвался от земли, и Борис почувствовал какую-то странную легкость — вот уже далеко внизу город, дома, сады. Машина подчинялась только ему, стоило еще немного «выбрать» ручку управления и увеличить обороты мотора, как он поднимался к облакам. Сердце замирало. Казалось, что под крылом самолета не клочок аэродрома, а весь необъятный мир.

К началу войны, в свои 24 года, Борис Литвинчук уже окончил Ейскую военно-морскую авиационную школу пилотов. Запомнил первый боевой вылет — сколько переживаний накануне! А в памяти осталось только неимоверное напряжение — ведь так важно было точно держать строй. Стрелял и бомбил молодой летчик по команде ведущего.

Боевые вылеты следовали один за другим. Литвинчук научился «вертеть головой на 360 градусов», мог с высоты птичьего полета отличить танк от автомашины, взять на мушку наиболее важную цель и приобрел еще массу навыков, умений, которые объединялись одним понятием — боевой опыт.

Летал Литвинчук на самолетах разных типов, громил вражеские колонны, артиллерийские позиции. Сколько раз попадал в сложные переделки! На него наседали фашистские истребители, сплошной стеной заградительного огня встречали зенитки, осколки, словно град стучали по бронированной кабине, но он твердо держал штурвал самолета.

Много дерзких полетов совершил Борис Михайлович. Снижаясь до высоты бреющего полета, он смело атаковал врага, расстреливал фашистов из пушки и пулемета, а сам оставался невредимым. О нем скоро заговорили. Смелый и расчетливый, хладнокровный и физически закаленный, он стал одним из лучших летчиков в полку.

Однажды Литвинчук возвращался с группой самолетов с боевого задания. Над землей висели серые облака. Ветер гнал их в сторону вражеских позиций, за которыми разрасталось космами багровое зарево огромного пожара. Настроение у всех было приподнятое, поработали на славу.

Когда вражеский аэродром остался далеко позади, ведущий — им был Литвинчук — обнаружил в стороне другой. Летчик насчитал на нем десятка два истребителей МЕ-109. Три «мессера» уже бежали по полосе, чтобы вылететь на перехват. Обстрелять их было нечем — весь боекомплект израсходовали.

С минуты на минуту должна была последовать атака. Решение у Литвинчука созрело мгновенно: принять на себя удар истребителей, остальным «ястребкам» — уходить. Его самолет развернулся и пошел навстречу «мессерам», поднявшимся в воздух. Даже отличавшиеся в боях отвагой и геройством летчики были поражены храбростью своего командира. Они-то понимали, что означает эта встреча безоружного истребителя с группой фашистских «мессеров».

Но Борис Михайлович, в тот момент, думал о другом. Первая мысль была о товарищах, нельзя подставлять их под удар. Сколько раз в тяжелых воздушных боях они приходили ему на помощь, рискуя своей жизнью. Да и разумно ли погибать всем, когда может рискнуть один.

Расчет Литвинчука был таков. Фашисты, прежде всего, ринутся на него. Ведь каждому из них захочется положить в свой карман две тысячи марок, которые выплачивало гитлеровское командование за сбитый советский самолет. А в это время остальные наши самолеты успеют уйти.

Так оно и случилось. И все же устоять одному против большой группы вражеских самолетов, казалось, просто невозможно. Выручили Бориса Михайловича его мастерство, хладнокровие, «шестое чувство» летчика. Под огнем наседавших со всех сторон вражеских истребителей его «ястребок» проделывал замысловатые фигуры. Как бы дразня фашистов своим бесстрашием, Литвинчук то взмывал высоко вверх, то уходил в сторону солнца, и ослепленные враги теряли цель, то стремительно падал вниз, делая резкие развороты, азартно и смело маневрировал, уходя из-под огня фашистов. Из этой схватки он вышел изрешеченный пулями, но еще более окрепший духом. Победили не только смелость и умение пилотировать машину — победил характер советского летчика.

Война явилась жестоким экзаменом, и Борис Михайлович втайне радовался, что не осрамился перед однополчанами и перед самим собой.

Командир полка как-то сказал Литвинчуку в минуту откровенности: «Каждому страшно. И тебе, и мне. Но ты сумей голову холодной удержать. Сохранишь спокойствие — твое счастье. Потеряешь — конец...»

Постепенно Борис Михайлович понял: спасительное равновесие в полете наступает тогда, когда забываешь обо всем, что не относится к бою, не отвлекаешься ни на миг от управления машиной и огнем. В воздухе он думал не о том, что тебя могут сбить, а о том, как сбить противника. Воздушный бой, как и всякий бой, — труд тяжелый, изнурительный, изматывающий, но необходимый и неизбежный. Чувствовал Литвинчук себя в кабине истребителя чернорабочим войны! Удалось тебе сбить врага — значит, поработал хорошо, сбили тебя — значит, ты работал небрежно, неумело, что-то где-то прозевал. Будешь трудиться хорошо — тебя никогда не

убьют. И к черту пустые рассуждения об удаче, о судьбе, о том, везет или не везет тебе в воздухе! Не сразу, далеко не сразу удалось Литвинчуку воспользоваться на практике этой несложной, но мудрой солдатской философией. Но все же с каждым новым полетом он чувствовал себя спокойнее. А когда на счету у него появилось несколько сбитых самолетов, дышать стало легче: возникло ощущение превосходства над фашистским пилотом.

«...После награждения тремя орденами Красного Знамени и Отечественной войны I степени капитан Литвинчук сбил в бою лично и в группе два самолета противника. Затем 27 ноября 1943 г. в паре в районе Ак-Мечети сбил «Ю-88», 10 марта 1944 г. в районе Копани — «ФВ-190», 12 марта 1944 г. сбил «Арадо-198». Все сбитые вражеские самолеты подтверждены наземными войсками, постами ВНОС и экипажами бомбардировщиков...».

(Из боевого донесения в штаб от 13 марта 1944 г.)

Воздушные бои разгорались. Летать Литвинчуку приходилось три-пять раз в день, и редкий вылет проходил без встречи с противником. Особо он отличился в Перекопской операции в 1944 году по освобождению Крыма, летая ведущим на сопровождение штурмовой авиации. Указом Президиума Верховного Совета СССР Литвинчуку было присвоено звание Героя Советского Союза.

«За период Великой Отечественной войны капитан Б.М.Литвинчук показал себя мужественным, стойким и дерзким летчиком, презирающим смерть, талантливым и смелым командиром, совершил 459 боевых вылетов с налетом 428 часов. Он провел 44 воздушных боя, 29 штурмовок войск противника, 20 воздушных разведок. Бесстрашно сражался в воздушных боях и сбил 15 самолетов противника, бомбоштурмовыми ударами нанес большой ущерб войскам, технике и военным объектам врага...».

(Из наградного листа Героя от 13.04.1944 г. ЦВМА, ф. 3, оп. 1, д. 494, л. 153).

Давно отгремели залпы военных лет. В 1955 году Борис Михайлович с отличием окончил Военно-морскую академию и служил в авиации. Уволился в запас в звании полковника.

Родина чтит своих героических сыновей, их подвиги легли в основу фундамента независимости и процветания родного Азербайджана. В Гаджигабуле в память Бориса Литвинчука, Героя Советского Союза, человека достойной примера судьбы, названа одна из улиц его родного города.

А.ГРИТЧЕНКО,

Бакинский рабочий.- 2011.- 22 июня.- С.6.