«При Гейдаре Алиеве я прошла невероятную школу»

В 2023 году исполнится сто лет со дня рождения выдающегося азербайджанца, архитектора независимой Азербайджанской Республики, политика планетарного масштаба Гейдара Алиева.

По случаю знаменательной даты газета «Бакинский рабочий» открыла новую рубрику «Гейдар Алиев - 100», которую ведет известный народный писатель Азербайджана, общественный и политический деятель, кавалер ордена «Шохрат», давний автор нашей газеты Эльмира ханым Ахундова. Примечательно, что Э.Ахундова готовит к изданию новый двухтомник под названием «Гейдар Алиев и ближний круг», куда войдут интервью со многими его соратниками в разные периоды жизнедеятельности великого лидера - начиная с работы в КГБ СССР и до возвращения его к власти в начале 90-х годов. Публицист любезно предоставила редакции нашей газеты некоторые из этих интервью, которые ранее нигде не публиковались в полном объеме.

Представляем вашему вниманию беседу Эльмиры ханым Ахундовой с Лидией Худат гызы Расуловой, видным государственным и партийным деятелем, министром образования Азербайджана (1993-1997).

Статья 6-я, часть 1-я

Начало

Эльмира Ахундова: - Расскажите, пожалуйста, на каких постах вы работали при Гейдаре Алиевиче? Вы уже были на партийной работе, когда Гейдара Алиева избрали первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана?

Лидия Расулова: - К тому времени, когда Гейдар Алиевич был избран, я работала заведующим отделом пропаганды и агитации Ленинского райкома партии. У меня за плечами уже был пятилетний стаж работы в этой должности, а в 1971 году я была рекомендована на работу в ЦК Компартии Азербайджана. Вначале я была инструктором отдела пропаганды и агитации ЦК, а уже в 1973 году была переведена на должность заместителя заведующего отделом науки и учебных заведений ЦК. Заведующим отделом был Ахмедов Фикрет Гамидович, и в его отсутствие исполнение обязанностей всегда возлагалось на меня.

У меня была возможность часто общаться с Гейдаром Алиевичем, докладывать о тех или иных вопросах, доводить до его сведения информацию и, естественно, выслушивать рекомендации и пожелания в том или ином направлении деятельности.

Я проработала там до 25 декабря 1975 года. В тот день на партийной конференции Насиминского района я была избрана первым секретарем райкома. На этой должности я проработала пять лет. Первые два года моей работы, видимо, дали основание Гейдару Алиевичу предложить мою кандидатуру на должность председателя Ревизионной комиссии Компартии Азербайджана. Такой практики в Азербайджане практически не было. Председателем Ревизионной комиссии, как правило, был министр финансов или министр социального обеспечения . Они совмещали эту работу с работой в министерстве, это же общественная работа. И вот Гейдар Алиев предложил избрать первого секретаря райкома председателем этой комиссии. Это давало мне право присутствовать на всех заседаниях Бюро ЦК, на всех пленумах, мероприятиях, приемах, совещаниях. То есть, я уже вошла в номенклатуру.

В райкоме я проработала до 1980 года. А в 1980-м по рекомендации Гейдара Алиева была избрана на пленуме председателем Азербайджанского республиканского совета профсоюзов.

Тогда был такой порядок: руководство республики предлагало кандидатуру ЦК КПСС, ВЦСПС. То есть, ты был рекомендован и проходил собеседование в Москве. И только получив оттуда «добро», избирался на ту или иную должность. Но авторитет Гейдара Алиевича был столь непререкаем, что достаточно было одного его слова, чтобы спокойно пройти все инстанции и барьеры.

Так, на пленуме я была избрана председателем Азербайджанского республиканского совета профсоюзов. И представлял меня на этом пленуме, который проходил в Доме политпросвещения (ныне здание Конституционного суда), сам Гейдар Алиев. Он произнес большую речь, дал много напутствий профсоюзам, потому что Гейдар Алиевич понимал, как важно это направление работы. Его выступление стало для нас программой действий на будущие годы.

Стиль работы Гейдара Алиева

Э.А.: - Вы стали общаться с Гейдаром Алиевым, работая в качестве заместителя заведующего отделом науки ЦК. Каков был стиль его работы с заведующими и заместителями заведующих отделами? Чем он вам запомнился именно в эти годы, до вашего ухода на самостоятельную работу? Каким он был с подчиненными? Чего от них требовал?

Л.Р.: - У меня уже был определенный опыт работы в Аппарате, хотя и в низовом звене райкома, но это, конечно, не идет ни в какое сравнение с тем опытом, какой я получила, работая в аппарате ЦК партии.

Нет необходимости говорить о том, что Гейдар Алиевич был человеком очень строгим и требовательным. Он был требовательным прежде всего к себе и этого же добивался от подчиненных, от всех работников. По сути дела, это качества, присущие только очень большому руководителю - это обязательность, четкое исполнение тех заданий, документов, которые следовало готовить. Не могло быть и речи о каких-то переносах срока исполнения на день или два. Это все очень строго контролировалось.

Бывало, если даже подготовка какого-то материала требовала десяти дней, за три дня до истечения срока тебе уже давали карточку предупреждения о том, что через три дня срок выполнения задания истекает.

И причем ему надо было не просто докладывать. Допустим, материал, который мы должны были докладывать, состоял из двух-трех страниц. Но к этому материалу у нас была папка, содержащая огромное количество дополнительной информации. Ведь при чтении или обсуждении материала у Гейдара Алиевича по ходу могли возникнуть дополнительные вопросы, и нужно было очень квалифицированно, аргументированно отвечать на них. Он не допускал никакой приблизительности. И поэтому такая папка была всегда при нас, и при необходимости мы говорили: «Позвольте, я коснусь непосредственно цифр, данных ЦСУ». Они всегда должны были быть под рукой.

Я была председателем профсоюзного комитета аппарата ЦК. По тем временам председатель профкома Аппарата был членом партийного Бюро ЦК. Довольно часто на заседании партийного Бюро мы обсуждали вопросы, касающиеся дисциплины отдельных работников на своем рабочем месте, их непрофессионализма, некомпетентности и, конечно, говорили о необходимости повышения уровня ответственности.

Э.А.: - Увольняли ли работника после таких разборов?

Л.Р.: - Могли и уволить.

Гейдар Алиевич был в этих вопросах очень строг, но он никогда этого не делал с первого раза. Главным для него было обучить сотрудников, дать им еще один шанс.

Бюро ЦК

Э.А.: - Итак, Бюро ЦК заседало раз в неделю по четвергам.

Л.Р.: - Могли также состояться внеочередные заседания. Очень редко Бюро отменяли, в основном из-за отсутствия Гейдара Алиева, находившегося в Москве.

Каждый отдел заранее представлял вопросы, которые считал необходимым рассмотреть на Бюро ЦК. Гейдар Алиев не любил, чтобы вопросы сразу выносились на Бюро. Он предпочитал, чтобы проблему внимательно изучали в отделах, наблюдали ее в динамике, пытались самостоятельно найти решение и только в случае крайней необходимости выносили на рассмотрение Бюро. И это было правильное решение. Потому что когда ты сразу выносишь какой-то вопрос на Бюро, ты можешь проявить значительно больше субъективизма.

К примеру, когда деятельность того или иного министерства или вуза предварительно рассматривается в отделе, когда изучаются все материалы, то проблема видна в полном объеме. Мы ее обсуждали, указывали на те или иные недостатки, при необходимости предупреждали. И давали время. Когда через какое-то время мы возвращались к этому вопросу, то порой сталкивались с тем, что, к сожалению, в этом ведомстве остался груз тех же недостатков, то же отношение к работе или к конкретному вопросу. Вот тогда возникала необходимость вынести этот вопрос на Бюро ЦК, чтобы принять решение. Это работало и на объективность, чтобы человек не жаловался, мол, обнаружили какой-то негатив и сразу выносят дело на Бюро. Это была хорошая школа. Она и руководителям давала возможность подтянуться, то есть, при желании он мог исправить отмеченные недостатки и избежать обсуждения на Бюро ЦК.

За день до заседания все члены Бюро получали повестку дня. Если вопрос обходился без оргвыводов, для Бюро готовилась справка. Во втором случае подготавливался проект решения. Он обсуждался до Бюро. Члены Бюро собирались и решали, надо ли кого-то освободить от работы, наложить партийное взыскание и т.п. Но Бюро могло и изменить проект решения. Ход обсуждения вносил иногда серьезные коррективы в сторону ужесточения или, наоборот, послабления наказания.

Эпизод с министром пищевой промышленности

Э.А.: - Можете привести какой-нибудь пример?

Л.Р.: - На одном из Бюро рассматривался вопрос о серьезных недостатках в производстве хлебобулочных изделий и их реализации. Хлебокомбинаты выпускали продукцию низкого качества, в связи с этим в ЦК накопилось очень много жалоб от населения. До Бюро были сделаны оргвыводы, связанные с серьезными взысканиями, определены меры ответственности, в том числе и в отношении министра пищевой промышленности, руководства «Бакхлебторга».

Обычно в таких случаях члены Бюро очень волновались, ну а уж о том, как нервничали те, кому надо было отчитываться, и говорить не приходится. На заседании Бюро, кроме нас, присутствовали постоянно приглашенные - заведующие отделами ЦК и те, чьи вопросы обсуждались. Мы же собирались до них, чтобы определить позиции, возможно, выслушать еще какую-то дополнительную информацию. Члены Бюро к этому готовились заранее. Они в свою очередь собирали, каждый по своей линии, какие-то материалы, которые могли бы внести ясность в тот или иной вопрос или в постановку вопроса.

Так вот собрались мы до Бюро, обсудили ситуацию с хлебом. Проект решения предварительно был оставлен в силе. В самом начале предусматривалось заслушать информацию сотрудника ЦК, потому что речь шла о серьезной проблеме. Доклад должен был сделать кто-то из заведующих отделами. А получилось так, что Гейдар Алиевич сразу же перешел к обсуждению. И попросил министра отчитаться по данному вопросу, чем застал его врасплох. Министр пищевой промышленности Мамедов был хорошим человеком, он потом работал при Гейдаре Алиеве министром заготовок.

(Продолжение следует)

Эльмира Ахундова

Бакинский рабочий.-2023.- 15 февраля - С.4.