Два шедевра

на сцене Театра оперы и балета

Уже стало хорошей и доброй традицией в культурной жизни столицы: в аккурат накануне знаковых дней календаря, Театр оперы и балета представляет бакинской публике не менее знаковые премьеры и постановки.

И еще не было случая, чтобы эти вечера не собирали аншлаги. Вот и на сей раз, накануне столь романтического праздника - Дня Всех влюбленных - театр представил премьеру балета "Франческа да Римини", поставленную на музыку одноименной и одной из самых красивых симфонических поэм П.И.Чайковского.

Собственно, весь балетный вечер оказался во всех отношениях тематическим и состоял из двух одноактных балетов на музыку симфонических поэм П.И.Чайковского и на сюжетную основу двух самых известных историй любви - "Ромео и Джульетты" (в постановке Г.Ковтуна) и "Франчески да Римини" (П.Агаллияйя).

И если с хореографической версией шекспировского сюжета о веронских влюбленных бакинская публика уже знакома, то новый хореографический опус о влюблённых из Римини на основе известного сюжета "Божественной комедии" (пятая песня "Ада") Данте Алигьери, представленный во втором отделении вечера, вызвал наибольший интерес у публики.

Красивая и печальная история Франчески, полюбившей Паоло, но насильно и обманом выданной отцом, в угоду политических амбиций, замуж за старшего брата своего возлюбленного, - хромого уродца Джанчотто, который выследил и убил влюбленных, всегда волновала хореографов (как минимум, известны 20 постановок балетов известных балетмейстеров на данный сюжет и музыкальный материал).

Албанский хореограф Пеллумб Агаллияй бакинскому зрителю представил свою версию легендарной истории любви, сосредоточив все свое внимание не на предыстории, а исключительно на трагедии, разыгрываемой всеми участниками этого любовного треугольника.

Для усиления контраста двух образных сфер - муки ревнивого Джанчотто и радость влюбленных от встречи, и для расширения, использования временного интервала разворачивающегося действия, в музыку балета был дополнительно введен музыкальный материал Шестой симфонии композитора.

Свободное использование музыки П.И.Чайковского подчёркнуто и в самой драматургии разворачивающегося сценического действия, - когда удивительный по красоте эпизод с солирующим кларнетом - рассказ Франчески - преобразуется в ее любовное сновидение - Адажио, а эпизод поцелуя с последующими жестокими фанфарами ужаса и отчаяния - в смерть влюбленных.

Выше всяких похвал Нигяр Ибрагимова в титульной партии. Удивительная хрупкая, одухотворенная красота балерины как нельзя более подходит к созданному на сцене образу несчастной героини.

Своеобразие созданного образа "погибающего сердца" породило мягкую, пластическую динамику поз, движений "вспархивающих" рук при виде своего демонического мужа, недосказанность еле заметных, как бы шепотом произнесенных жестов в любовных дуэтах. Выражаясь словами М.Фокина, это было "не ласкающее глаз развлечение, а трогающее душу искусство".

Фактурный и очень артистичный отечественный премьер - Макар Ферштандт - великолепно создал образ ослепленного ревностью и яростью Джанчотто. Каждый жест, каждое движение было не просто чисто, но и исполнено осмысленно.

В целом мужские партии - Джанчотто и Паоло - в исполнении молодого отечественного исполнителя Тимура Одушева стали достойным украшением своей очаровательной партнерши. Партии довольно сложные в техническом плане, изобилующими всевозможными прыжками, пируэтами, сложными комбинациями поддержек.

И, в этом отношении, отметим старание Тимура Одушева выглядеть достойно на фоне своих более опытных и именитых коллег по сцене.

Несмотря на камерный состав сюжетной канвы, в спектакле был использован и кордебалет в виде дивертисментной "вставки", вводящий в мир грёз и сновидений героини, а также в эпизоде, вводящем на сцену исполнителей, олицетворяющих то ли внутренних демонов, то ли "языки" пламени, сжигающий убийцу влюблённых, доводя его в финале до безумия.

В целом, все сквозное сценическое действие, весь балет смотрелся на едином "дыхании", чему способствовало и замечательное исполнение оркестром театра под руководством Ялчина Адыгезалова хорошо известных симфонических поэм П.И.Чайковского.

Каждый танец выглядел образцом лаконизма и экспрессии, и все участники, включая кордебалет, прониклись атмосферой удивительной одухотворенности, свойственной великолепной музыки великого русского композитора.

А жизнеутверждающий финал-апофеоз, вознесение влюбленных на небеса, словно напоминал зрителю, что мечтать об искренней любви - весьма похвальное желание.

У.АЛИЕВА

Эхо.- 2016.- 16 февраля.- С.8.