Правда из первых уст

Изданием книги Мирза Шерифа Мирзаева одним белым пятном

в истории азербайджанской прессы стало меньше

В истории нашей литературы, можно сказать, отсутствуют примеры написания «в стол», когда автор твердо знал, что по известным причинам его произведение не будет опубликовано. Мирза Шериф Мирзаев — сначала младший, а затем и старший член Кавказского комитета по делам печати, а попросту говоря, цензор был уверен, что подготовленные им материалы будут изданы. Но ошибся. «Материалы для истории тюркской печати на Каказе», подготовленные им в 1925-м — к 50-летию тюркской печати, у истоков которой стоял основатель «Экинчи» Гасан бек Зардаби, — увидели свет лишь в этом году.

Цензор Мирзаев не был писателем. Он был одним из образованных людей своего времени, блестяще владевшим азербайджанским, или, как тогда называли наш язык, татарским, а также арабским и русским языками. Окончив Тифлисское медресе, а затем и хорошо известную на Кавказе Горийскую учительскую семинарию, преподавал русский язык в Тифлисском мусульманском училище, а восточные языки — офицерам военной школы. Писал сообщения, рецензии и статьи для журнала «Кешкюль» и газеты «Кавказ». Журналистикой это назвать трудно, хотя причина не в Мирза Шерифе (о его литературных способностях убедительно говорит изданная к 134-летию азербайджанской печати книга «Материалы...»). Просто журналы и газеты, выходящие во второй половине XIX века в Тифлисе, по словам Мирзаева, кормили своих малочисленных читателей суррогатами умственной и нравственной жизни. «С прекращением и этих изданий, — пишет Мирзаев, — до 1903 года на Кавказе не было тюркской газеты, и двухмиллионное тюркское население, являясь свидетелем совершавшихся мирового значения событий, не имело возможности непосредственно, по газетам на родном языке, следить за ходом текущих событий».

12-летняя служба Мирза Шерифа Мирзаева в должности цензора в Кавказском комитете по делам печати позволила ему понять причины, по которым национальная периодика, развитие которой стало целью его жизни, оказалась в неравном, по сравнению с соседями по региону, положении. Ему удалось изнутри увидеть препятствия, возникавшие на путях формирования национальной прессы, узнать, что не только царская цензура, а армянские цензоры и их покровители, заполонившие комитет, активно противостояли развитию тюркской печати. И он не ограничился обнародованием их имен — Кишмишев, Мелик-Меграбов, Карганов, Караханов. Он привел официальные документы, подтверждающие сделанные им в процессе их изучения выводы. Но объективность и порядочность не позволили Мирзаеву забыть о тех, кого он считал своими единомышленниками, кто был ему близок своей добросовестностью и взглядами на развитие тюркского народа. В их числе — председатель Кавказского комитета по делам печати Валериан Иванович Колобов, назначенный на должность 1 июня 1906 года. «При Колобове, — пишет в своих «Материалах...» Мирзаев, — началась настоящая эра возрождения тюркской печати, и, по справедливости, эта эра должна считаться началом истории действительного развития и постепенного укрепления тюркского слова на Кавказе».

Однако приводимые цитаты и собственные размышления единственного цензора-тюрка составляют, к сожалению, лишь малую часть книги, основная нагрузка в ней падает на документы.

Первая часть книги посвящена 1853-1904 годам. В ней дается история появления и издания газет «Экинчи», «Зия», «Кешкуль», «Шерги Рус», рассказывается о том, как создавался Кавказский комитет по делам печати, как параллельно со становлением национальной прессы расширялась его деятельность. Ученые из Института литературы им. Низами НАНА, осуществившие подготовку книгу к публикации, отмечая, в чем он усматривал отличительную черту того периода, приводят цитату из «Материалов...»: «Жизненные интересы тюркской печти бесцеремонно приносились в жертву почти исключительно корыстным вожделениям некоторых членов — армян Цензурного комитета, привыкших считать наблюдение за этой несуществующей печатью своим неотъемлемым источником дохода».

Вторая часть — рассказ о 1904-1906 годах, когда жесткое отношение царской цензуры диктовалось задачей погубить тюркскую печть или задержать ее развитие. Третья часть книги посвящена периоду, важному как для развития всего общества в целом, так и укрепления тюркской печати в особенности. Мирзаев пишет о том, как «коварно выдуманное и насильно навязанное кавказским тюркам «панисламистическое» движение служило обоснованием для репрессий в отношении тюркской печати: закрывали даже невинные с политической точки зрения газеты, запрещалось издавать книги и брошюры, как, скажем, биографию известного азербайджанского благотворителя Гаджи Зейналабдина Тагиева.

Насыщенная статистическими таблицами и официальными документами, книга, тем не менее, читается взахлеб, поскольку написана человеком неравнодушным, глубоко разбирающимся в предмете своего исследования, и, что еще важно отметить, талантливым литератором.

Все о книге «Материалы для истории тюркской печати на Каказе» рассказать невозможно. Ее надо внимательно читать. И обязательно перевести на азербайджанский язык. Группа компаний «Аккорд», оказавшая финансовую поддержку изданию книги, вышедшей в свет в преддверии Дня азербайджанской печати, сделала благое дело не только для журналистов, но и для всего азербайджанского общества. Поскольку мы должны знать таких замечательных людей, как Мирза Шериф Мирзаев, скромный чиновник из Цензурного комитета, делавший все возможное в нелегких условиях царизма и активного противостояния с дашнакскими ставленниками, чтобы помочь развитию тюркской печати, а значит, и родной страны.

Отдельную благодарность хочется выразить Институту литературы им. Низами и всем сотрудникам, подготовившим к печати эту прекрасную летопись становления нашей печати.

И сейчас, читая ее, понимаешь: было бы удивительно, если бы написанные Мирзаевым научно-публицистические «Материалы...» увидели свет в 1925 году. Правда, которую он открыл своими воспоминаниями и публикацией конфиденциальных документов, не нужна была советской власти, опиравшейся в своей политике на Кавказе, как и в прежние годы, на армян. Поэтому книга так и не появилась к 50-летию тюркской печати. Более того, враги Азербайджана и тюрков не забыли того, кто с открытым забралом, подобно простодушному Дон Кихоту, боролся с ними. В 1937 году автор «Материалов...», как и председатель комиссии по празднованию 50-летнего юбилея тюркской печати Габиб Джабиев, в числе известных деятелей азербайджанской культуры был репрессирован. Элеонора Абаскулиева

Известия.- 2009.- 21 августа.- С. 7.