Балет мой - жизнь моя

Памяти народной артистки СССР Лейлы Векиловой

Это интервью с преподавателем Бакинской академии хореографии Элей Ашрафовной Гаджиевой под названием «Помню!» состоялось сразу после того как, предваряя премьеру своего спектакля «Царевна-лягушка» в театре «Камерный балет», она - его организатор и руководитель - объявила заполнившим уютный зал Театра песни имени Рашида Бейбутова зрителям, что нынешнее представление посвящается 90-летию прославленной балерины Лейлы Векиловой.

Искренняя, теплая беседа, в которой Эля ханым с огромной благодарностью классической танцовщицы, балетмейстера и опытного преподавателя уверенно подчеркивает, что всем успехам, чувству безграничной преданности балету и ощущению полной востребованности в профессии, как и многие ее коллеги, обязана великому педагогу, многолетнему художественному руководителю Бакинского хореографического училища и гордому, принципиальному человеку.

Широко известно, что такие материалы всегда украшают публицистику, говорят читателям о нашем умении хранить историческую память и испытывать чувство благодарности к достойным. И интервью Эли Гаджиевой газете «Каспiй» о своем великом наставнике - не исключение. Даже после того как в первые дни едва начавшегося учебного года администрация Бакинской академии хореографии в ответ на службу, преданность, опыт и знания, при острой нехватке преподавателей классического танца уведомила именно ее, ведущего специалиста по этому редкому предмету, о том, что отказывается продлить трудовой договор с ней на том официальном основании, что ей исполнилось 65 лет. И тем более, что таким образом общественность наиболее полно узнает, от кого избавляются руководители академии и какой непоправимый урон наносят интересам национальной культуры.

…Я была девочкой с хорошими балетными данными и хорошо помню, как, взяв наш класс, полностью изменив концепцию курса и содержание уроков, Лейла ханым зажгла в нас желание быть лучшими, и в класс пришла атмосфера творческого горения, трудолюбия, какого-то соревнования, за которым и оценки, и успех, и положение в коллективе. И - это чувствуешь сразу - положение ученицы, на которую надеется учитель, из которой что-то может выйти… Что так поднимает чувство ответственности, дисциплинирует, вдохновляет.

Лейла ханым приходила к нам не каждый день - она в то время еще танцевала в театре, где вела весь балетный репертуар. В школе ей ассистировала успешная балерина Елена Сергеевна Бутунина. Выпускница нашей же школы, она была очень знающим, добросовестным педагогом, но мы, конечно же, всегда ждали Лейлу ханым. Она приходила к нам после многочасовых репетиций в театре, и мы, как говорится, лезли из кожи вон, чтобы не огорчить нашего любимого педагога. Я помню рекой текущий по спине пот и огромную усталость после урока классического танца, но как ждали мы этой усталости! Радость отражалась на моем лице, светившемся счастьем, когда она подходила ко мне и поправляла то руку, то плечо, показывала, как правильно держать ногу, и заставляла запомнить это навсегда. Она прекрасно ставила вращение и очень грамотно, а главное - доходчиво объясняла все.

Особенно ценны ее подсказки о том, как должны проходить руки из позы в позу, по какому ракурсу надо делать движение, как отталкиваться, чтобы прыжок был легким, и как при всем этом четко сохранять позиции ног. Это - поверьте - сложнейшая наука, без которой, как и без труда и искренней любви, нет балета. А сколько она знала тонкостей: как подойти к движению, как «украсть» у себя же при подходе к движению, чтобы было удобно его выполнить. Где можно и нужно отдохнуть во время перехода из одного движения в другое. А как она сама грамотно, виртуозно, красиво и очень наполненно танцевала! Ее небольшие в жизни глаза во время исполнения танца становились огромными и выразительными, настолько глубок был ее внутренний посыл в каждой роли, а преображение было потрясающим. А какие глубокие образы создала Лейла ханым на сцене театра! Человек широко образованный, эрудированный и глубокий, она знала все и по-своему о каждой своей героине. Ее Айша, Гюльянаг, Сари, Аврора, Одетта-Одилия, Жизель, Мальвина, Эгина, Ширин - калейдоскоп разносторонних образов достойных личностей - духовно богатых и потому очень интересных не только зрителям, но и партнерам, не говоря уже об учениках и воспитанниках.

Тут очень хочется подчеркнуть особое волнение, которое испытываешь при участии в одном спектакле с ней. Зритель видел ее на сцене, а я видела ее еще и в репетиционном зале, когда пришла после окончания училища работать в театр. На репетициях Лейла ханым по многу раз останавливалась, доводила свое исполнение до совершенства и все повторяла и повторяла, оттачивая еще и еще свою безупречную технику, доводила до пика совершенства образы своих героинь.

Это особые ощущения вообще, не говоря о своеобразном мастер-классе, каковым воспринимаешь ее методы собственной работы на репетициях, оттачивания всего до мелочей. Когда буквально видишь внутреннюю культуру, требовательность к себе и особое погружение в балет, где вообще нет мелочей и незначащих ситуаций. Где она - само достоинство и самоотрешенность. То, что делает балерину уникальной, такой, которой и слов «прима-балерина» мало. Личность - да и только!

На премьере балета «Чернушка» в первом акте Лейла ханым подвернула ногу, но несмотря на это, довела трехактный спектакль до конца. Как ей это удалось, никто сказать не мог. Мы уж точно этого не смогли бы.

Я гордилась своим любимым педагогом, а с этим балетом у меня связаны мои первые обидные творческие слезы.

В балете народной артистки СССР, главного балетмейстера Азербайджанского государственного театра оперы и балета Гамер Алмасзаде «Чернушка» был образ маленькой Чернушки. На эту роль были назначены я и Ниса Гасымова, моя одноклассница. Я была выше ростом, Ниса пониже, и в данном случае рост имел значение. Премьеру танцевала Ниса, а я плакала. Ой, как это больно и обидно! Сейчас помню, что чувствовала тогда, в те далекие 60-е годы. До сих пор, помня это, стараюсь не обижать детей при распределении ролей, быть гибкой, но не забывать, как иногда приходится, что называется, подвинуться - такая у нас (да и у других) профессия.

Во всех своих образах Лейла ханым была великолепна, моя детская память запечатлела ее в Эгине («Спартак») - красивая, царственная и чувственная. Это был особый, искрометный темперамент с королевской диагональю, с гранд па-де-ша и двойными пируэтами. В ее исполнении все было эксклюзивным, индивидуальным - будь то трогательная Гюльянаг, жертвенная Зарема, таинственная Жизель или величественная Одилия с блестящим каскадом из 32 фуэте. Что я, завороженная ее магией, пыталась повторять в классе, оставалась после уроков и пробуя танцевать полюбившиеся партии Гюльянаг, Жизель, Агджи ханым. Будучи ученицей седьмого классического класса (это второй курс), я была назначена на роль Лейли в балете «Лейли и Меджнун» на музыку Гара Гараева в постановке Наили Назировой.

Тогда же на отчетном концерте я станцевала Пахиту, Барышню из балета «Барышня и Хулиган» на музыку Дмитрия Шостаковича. На третьем курсе Гамер ханым пробовала меня на роль Девушки в балете «Шур». На своем выпускном концерте - это 1969 год - я станцевала гранд-па из балета «Раймонда», одну из вариаций в балете «Пахита», «Азербайджанские миниатюры» на музыку Мусы Мирзоева в постановке О.Дадишкилиани.

С 1969 по 1970 год я училась в классе усовершенствования у Гамер ханым Алмасзаде. В тот год на выпускном концерте я станцевала партию Прекраснейшей из балета «Семь красавиц» Гара Гараева, классическую вариацию из Гранд-па балета «Дон Кихот». Получилось так, что из шести учениц я одна попала в театр, а критерии отбора были очень серьезные. Все эти вопросы решала Гамер ханым. Я, девочка из простой и бедной семьи, была принята на работу в театр. Какое это было счастье, тем более что к тому времени я уже была занята в репертуаре еще будучи ученицей, что стало для меня большой сценической практикой.

Натанцевалась я еще в студенческие годы, и, казалось, известно, на какие роли и в какую категорию иду в театр, но жизнь распорядилась по-своему. В театре я протанцевала все сольные вариации, «двойки», «четверки», но когда приближалась к ведущим партиям, произошло то, о чем никогда не пожалела: я вышла замуж и у меня родилась очаровательная дочь.

- Зато началась внушительная карьера педагога…

- Опыт, который я приобрела у великих педагогов и во время работы с ними в школе и театре, бесценен - то были Лейла Векилова, Гамер Алмасзаде, Константин Баташов, Хумар Зульфугарова, Ирина Кагарлицкая, Амина Дильбази - все они народные артисты, история нашего балета. Константин Николаевич Баташов - особо отмечу - фантастически преподавал дуэтный танец, кстати, именно со мной он показывал многие поддержки. Да так, что я не боялась взлетать ввысь в его руках. Наверное, потому, что я была очень худая и быстро схватывала его разъяснения, что редко дается ученицам. Поэтому сама как педагог очень ценю в учениках качества, которые не всем подвластны.

Лейла ханым всегда подчеркивала, что в дуэтном танце очень многое зависит от партнера. Если он помогает балерине, поддерживает во всех вращениях и обводках, правильно держит руки, «добавляет» балерине темп, то она выглядит выигрышнее и не очень устает в дуэте. Вот и Константин Николаевич обладал удивительными руками, в поддержках был очень надежен, а еще - обладал удивительным актерским талантом, и потому его уроки были наполнены красками и содержанием. Так же грамотно обучал всем премудростям этого сложного предмета «дуэтный танец» он и нас. В его надежных руках ты испытывала удовольствие и ощущала, что у тебя все легко получается. Чему уже давно так не учат. Такое передать могут лишь талантливые, увлеченные, ответственные мастера, которые прошли в полном объеме свою сценическую практику в качестве ведущих главные партии в балетах усложненной классической конструкции.

И Боже, сколько же лично мне дали в училище мои Великие педагоги, скольким они помогли состояться в профессии и далеко за пределами родины - и прославить в мире труппу Азербайджанского государственного театра оперы и балета!

- И тогда ваш театральный опыт перешел в опыт педагогический…

- Сама Гамер ханым пригласила меня преподавать в училище. Начала я с ритмики, и дальше - классика в народном отделении, классика в классическом отделении, народно-сценический и историко-бытовой танец. И вот тут я попала на свою дорогу. Общаясь с выдающимися мастерами, я, видно, заразилась их стремлением учить других тому, что умею сама, подстраиваясь при этом под возможности подопечных, увлекая их в поиск.

- Педагог - это же такая замечательная профессия!

- Лейла ханым мне тут оказывала всяческую поддержку, и директор училища Римма Мамедова была внимательна и справедлива. И вот на этой благодатной почве у меня уже проявились качества хореографа. Я ставила классические номера, они были украшением правительственных концертов. Это «Мелодия юного ашыга», «Калейдоскоп», «Аразбары», «Импровизация», «Посвящение» и многие другие.

- Потому и свой театр?

- Наверное, во мне всегда сидел педагог. Еще работая в театре я любила показывать, объяснять движения - здесь все это мне особенно пригодилось, когда создаешь спектакль в комплексе со всеми его составляющими, без мелочей. Мне это пригодилось в полной мере.

- Хорошо известно, что как художественный руководитель Бакинского хореографического училища Лейла ханым была очень ответственным, дисциплинированным и организованным человеком - не пропускала ни одного экзамена, очень грамотно вела обсуждение уроков, делала полезные замечания педагогу, и потому уровень преподавания в училище был столь высок…

- Без этого наше училище в те годы и представить невозможно! Кое-кто так и говорил: Векилову не проведешь! Она была требовательна к себе и того же требовала от педагогов и учеников. Педагоги, зная, что на экзамене будет Лейла ханым, особенно серьезно готовились к нему, а урок строили соответственно программе и того или иного требования класса.

- Это была школа в самом высоком значении данного понятия…

- Она, если можно так выразиться, работала по максимуму, обогащая педагогический коллектив и контингент учащихся самыми достойными впечатлениями, увлекая в творческий процесс, развивая вкус и требовательность к себе, чтобы иметь право воспитывать самых неравнодушных и искушенных зрителей.

- Емко! Это оттуда ваше стремление восполнить буквально зияющие ниши?

- Идеи прекрасные приходят, и труд в радость. Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается! Знаете, сколько воды утекло, сколько сделано и не сделано за последнее время…

– Зато вы Камерный балет создали, сказки для детей поставили - замечательные «Красную Шапочку», «Кошкин дом», «Царевну-лягушку», «Доктор Айболит». Видела, каким большим интересом они у ребят и родителей пользуются, писала о них. Явно сделано с любовью, со вкусом и профессионально!

- Спасибо огромное! Очень стараемся и видим, что нужны зрителям. Отзывы прекрасные получаем, благодарности, пожелания.

– Кто ваши артисты?

- В спектаклях участвуют те, кто сегодня с балетом не связан. В основном это мои бывшие ученики, а также люди, когда-то учившиеся хореографии, но по специальности не работающие. Почувствовавшие желание быть в этой театральной среде. Радует, что нашего полку постоянно прибывает. Все роли котят, зайчиков, мишек и маленькой Царевны-лягушки исполняли малыши, которых привели к нам их мамы, заявившие, что хотят, чтобы дети участвовали в спектаклях. И мы с удовольствием их берем и будем готовить к новым интересным ролям.

- У вас статус…

- С благословения Министерства культуры работаем на «добровольной основе».

- А как с авторскими правами на сочиненные вами спектакли, защитить которые, говорят, непросто?

- Вы напомнили мне беседу с одной дамой, о которой я уже рассказывала журналистке Тамаре Яраловой.

- Это забавно?

- По-моему, весьма. Потому и повторюсь - это, вообще-то, о нашем театре… Когда однажды меня буквально допекли вопросами о многочисленных «компонентах» моих спектаклей, я в сердцах ответила: вы прямо как та дама из патентного бюро при Министерстве культуры Азербайджана, куда я отправилась зарегистрировать свою интеллектуальную собственность, то есть свои балеты. Принесла видео спектаклей. Она просмотрела и сказала, что необходимо дополнить видео титрами, написать фамилии балетмейстера, музыкального оформителя, художника по костюмам. И когда я сказала, что все делаю сама, она заявила: «Так не бывает. И даже если это так, недопустимо, чтобы в титрах была только одна фамилия». А так как музыку мне помогал подбирать сын - Айдын Мустафаев, то на двух фамилиях и сошлись, - засмеялась Эля Ашрафовна. - На этой вряд ли веселой ноте я сегодня и закончу нашу увлекательную беседу - мало ли о чем еще стоит здесь говорить.

- Да уж…

- Знаете, - задумчиво сказала в конце нашей беседы Эля ханым, - уникальное это свойство человеческой памяти: чего только она не сохраняет… Видите, о том, что происходило 30-40 лет назад, вспомнили с удовольствием, а многое из свежих впечатлений хочется вычеркнуть вовсе. Как и те бугры и кочки, что пришлось преодолевать на жизненном пути...

- И как хорошо, что добрым словом вспомнили Лейлу Векилову и лучших из ее соратников. Выразили им всем великую благодарность за творческие подвиги от благодарных учеников, радеющих за то, чтобы утонченная балетная классика жила вечно. В памяти и наяву.

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспий.- 2017.- 16 сентября.- С.16-17