Кино Кенана Мамедова

Если бы Рембрандт сейчас был жив, он мог бы стать блестящим кинооператором

Кенан Мамедов, известный азербайджанский кинооператор, заслуженный деятель искусств, лауреат Государственной премии, член Европейской киноакадемии, сегодня празднует 75-летие.

– Вы сняли множество прекрасных фильмов, ставших классикой азербайджанского кинематографа. Если мы представим ретроспективный кинофестиваль «Картины Кенана Мамедова», какие ленты будут на афишах?

– За почти 40 лет работы на киностудии «Азербайджанфильм» я снял около 50 фильмов в разных жанрах. Но всегда выделял художественные, потому что они были основными. Каждая лента – часть моей биографии, это примерно год жизни, когда полностью отдаешься работе. Поэтому все они мне очень дороги, с самого первого художественного фильма – «Мужчина в доме», который я снял в 1978 году, только окончив ВГИК.

А за третий фильм – «Пора седлать коней» («Гачаг Наби») я получил Государственную премию республики. Отдельно в наш условный «фестиваль» я бы включил фильмы, снятые с незабвенным Расимом Оджаговым: «Другая жизнь», «Семь дней после убийства», «Тахмина», «Комната в отеле»... В этом же списке мог бы быть фильм «Крик» (Fəryad), снятый с ныне покойным Джейхуном Мирзоевым, и многие другие.

– Как встречает оператор-постановщик новый сценарий? Какие его радуют, какие менее интересны?

– Выбор сценария оператором – очень важный момент, ведь с него все начинается. Я всегда читал сценарий дважды, и если он меня трогал, если я получал какое-то внутреннее удовольствие от чтения, то соглашался. Эмоциональный момент очень важен... Помню, в 1986 году летом, когда все мои были на даче, поздно вечером раздался стук в дверь. Пришел Айдын Имрани – директор. «Ничего страшного не случилось, – успокоил он с порога, – но Расим Оджагов попросил тебя прочитать вот этот сценарий. И завтра утром он ждет тебя на студии». Это был сценарий Рустама Ибрагимбекова «Другая жизнь». Он был очень хорош. Я читал и перечитывал его всю ночь, а утром пришел на студию и сказал Оджагову, что готов снимать. «Отлично, – сказал он, – потому что Александр Калягин уже едет».

– Как преодолеваются операторские сложности?

– Кинематограф – вещь сложная, а игровое кино – особенно. И на пути к тому, что мы называем успехом, приходится преодолевать множество препятствий, решать немало задач совместно с режиссером, художником...

К тому же операторство – это еще и технические трудности. Сейчас техника ушла далеко вперед, а я начинал снимать камерами, которые весили по 60-70 килограммов.

Помню, в 1979 году мы снимали фильм «Золотая пропасть». События разворачивались в начале ХХ века. В Бинагади построили большую натурную декорацию – старые деревянные вышки и так далее, проделали огромную работу. Наш нефтяной фонтан был признан лучшим в азербайджанском кино.

В фильме «Гачаг Наби» много эпизодов снято с движения, приходилось придумывать всяческие приспособления. А в картине «Другая жизнь» – напротив, никаких погонь, но было очень важно помочь актерам выразить внутреннее состояние героев.

– Есть ли у вас памятные эпизоды: закроете глаза – и сразу возникает этот кадр?

– Таких много. Например, для съемок фильма «Рыцари Черного озера» художник Рафис Исмайлов построил на нефтепромыслах настоящий барак, в каких жили рабочие до революции. Полиция пришла арестовать героев картины. Я снял одним кадром: сперва шел на полицейских, а после разворачивался, заходил в помещение и еще раз разворачивался, чтобы снять встречу героев и полиции. Этот кадр готовил полдня, и мы его сняли одним планом.

– Какие заповеди для молодых операторов вы считаете главными?

– Я всегда говорил, что оператор должен быть образованным человеком, разбираться в искусстве. Когда я учился в Москве, не пропускал ни одной выставки, постоянно ходил по музеям. Надо смотреть на живопись с точки зрения оператора. Я уверен, что если бы Рембрандт сейчас был жив, он мог бы стать блестящим кинооператором.

– Вы член Европейской киноакадемии. Что сейчас происходит в европейском кино?

– Сейчас из-за пандемии некоторое затишье, но фильмы снимаются. Радует, что помимо больших «кинематографических стран», таких как Франция, Италия, Германия, все больше интересных работ выдают страны, к кино которых мы привыкли меньше: Сербия, Хорватия, Финляндия. Так что европейское кино живо и прогрессирует.

– Как вы оцениваете перспективы азербайджанского кинематографа?

– Трудно сказать, что будет с азербайджанским кино через 5-10 лет. Но хотелось бы, чтобы молодежь, которая сейчас приходит нам на смену, понимала, что кинематограф – великое искусство, которое нужно беречь и развивать. Чтобы они больше думали не о собственных амбициях, а о судьбе азербайджанского кино. Я от души желаю молодым кинематографистам успеха. Но чтобы они не забывали: в свое время мы тоже снимали фильмы. И пусть благодаря им возникнет новый азербайджанский кинематограф, соответствующий современным реалиям.

– Есть ли кино вашей мечты, ради которого вы вернетесь за кинокамеру?

– Мне уже 75. Честно говоря, считаю себя значительно моложе и вполне еще могу встать за камеру. Мне всегда хотелось снять хорошую лирическую историю, происходящую в нашем прекрасном городе Баку. Современная архитектура столицы, старые дома, которые еще, слава богу, остались... И вот на этом фоне происходит история любви двух молодых людей. Такое кино меня бы привлекло. Но будет ли такой сценарий – не знаю.

Вячеслав САПУНОВ

Каспiй.-2021.- 9 октября.- С. 15.