Шаин Новрасли: Я играю сердцем и душой, и это самое ценное!

Любой джазовый пианист в своих композициях показывает музыку своей страны, и у многих наших музыкантов элементы мугама обязательно присутствуют

В эти дни блестящий пианист и композитор с мировой известностью, заслуженный артист Азербайджана Шаин Новрасли, за спиной которого концерты в Америке и Европе, ряд альбомов с избранными записями его джазовых композиций, интересные музыкальные программы, готовится к поездке в Японию с новым проектом. Газета «Каспий» предлагает вниманию своих читателей интервью с известным музыкантом.

– Если исходить из того, что ваши импровизации берут начало из традиций джаза, европейской классической музыки, элементов полифонии, блюза, фольклорной музыки плюс из неуловимого словом того, что в вас, как в музыканте, живет, то становится ясно, что вы – носитель буквально гремучей музыкальной смеси. Как она сложилась, как преобразовывалась, с чего все начиналось? И следующий вопрос: какая музыка звучала в вашем доме, кто ваши родители, откуда берет начало своеобразие вашего музыкального таланта?

– В детстве музыка у нас в доме звучала постоянно. Родители, даже не будучи профессионалами, были музыкальными людьми: мама пела, папа играл на таре. Мы слушали национальную музыку, мугам, классику, по телевизору–выступления Вагифа Мустафазаде. Думаю, родители отдали меня в музыкальную школу,заметив в раннем моем возрасте, что я очень музыкальный ребенок.Во всех музыкальных школах обязательны занятия классикой: Бах, Бетховен, Моцарт, из романтиков – Рахманинов и многие другие композиторы. Я занимался ею по 14 часов в день.В то же время и тогда меня интересовала джазовая музыка– благодаря ее свойству соединять в себе композицию, классику, возможность импровизировать,и в свободное время я стремился ее использовать. С 15 лет я стал углубляться в джазовую музыку, больше стал слушать американских музыкантов, а также Вагифа Мустафазаде, анализируя его импровизации. Слушал великих американских музыкантов – Кейта Джаррета, Билла Эванса, Оскара Питерсена, анализируя и их творчество. Постепенно возникло желание создать свой стиль, свое видение.Думаю, что эта «гремучая смесь», о которой вы говорите, образовалась благодаря тому, что с детства я слушал национальную музыку, занимался классической, а потом слушал джаз, ив моих композициях эти жанры, эта полифониявсегдаприсутствуют.Имугам –обязательно.Любой джазовый пианист в своих композициях показывает музыку своей страны,естественно, и у многих наших музыкантов элементы мугама обязательно присутствуют, некоторые композиции даже построены на частях мугама. Он у всех нас в крови. Также композиционно я всегда использую частицы классической полифонии, а чисто импровизационно это опять же идет от моцартовского начала. Я имею в виду правильную импровизацию. Ну а дальше играешь, как чувствуешь – дыхание жизни, ее смыслы, тайны– передавая свои чувства людям через свою импровизацию.

– Как рождаются ваши импровизации–бывает, что мелодии вам снятся?

– Во время импровизации на сцене я стараюсь отключиться от всех мыслей. Обычно меня перед концертом спрашивают о программе, но уже многие организаторы фестивалей и концертов знают, что у меня не бывает конкретной программы. Просто я должен выйти на сцену, и, скажем так, чувствами создать красоту. Человек должен обязательно быть связан с космосом, со Вселенной, с чистой их энергией, потому что только тогда создается все гармоничное, красивое, правильное. Что касается снов, не могу вспомнить такое, но просыпаюсь точно с мелодией в голове, и каждый раз с разной. Это может быть и джазовая, и классическая, и даже эстрадная музыка. Как это работает, не знаю, но это так.

– Учась в академии, вы много времени уделяли анализу джазовых композиций Вагифа Мустафазаде…

– Вагиф Мустафазаде – великий наш музыкант. Да, я изучал его композиции, мне было очень интересно. Написанные в сложные советские годы, они до сих пор актуальны. Конечно, моя музыка и его различаются в композиционном и импровизационном планах, время все-таки дает о себе знать. В моем репертуаре несколько его композиций, которые я всегда играю. Некоторые из них вошли в два моих альбома, например, маленький фрагмент из его произведения «Баяты Шираз» Memories. В моем исполнении онлайн у этого произведения пять миллионов прослушиваний

– Меня очень заинтересовала ваша встреча с Ахмадом Джамалом. Как она произошла и что вы скажете о нем как музыканте и человеке и каковы его впечатления о вашей музыке?

– Ахмаду Джамалу в этом году исполняется 92 года, и он живая легенда, потому что они с джазом родились почти в одно время. Меня с ним познакомила его жена, которая одновременно являлась как его и моим менеджером, так и известной японской пианистки Хироми. Конечно, знакомство с ним – это значимый момент в моей жизни и карьере, потому что это была непростая встреча: он высоко оценил мою музыку и стал представлять меня музыкальному миру как своего протеже. В интервью, которое он дал в Париже в год, когда вышел наш общий с ним двойной альбом, на первый же вопрос журналистов: «Что вы скажете о Шаине?» – ответил: «Шаин – один из величайших пианистов мира, которых я когда-либо слышал».

Слова такого великого человека обо мне всегда помогают двигаться дальше в своей работе, являются большим стимулом. На протяжении почти семилетнего нашего сотрудничества Ахмад Джамал продюсировал два моих альбома. Я не раз бывал в его доме в Коннектикуте, мы подолгу беседовали. Однажды во время одного из таких посещений я сказал ему: «Очень интересно, я с детства вас слушал, как и все наши музыканты, учился на вашей музыке, а сейчас сижу у вас дома, рядом с вами».

Был и такой момент, когда мне пришлось остаться в его доме на ночь, а утром я только проснулся, он меня спрашивает: «Что тебе налить, кофе или чай?». Я рассмеялся: «Нет, чай не надо, ничего не надо!». Он в ответ: «Нет, я налью тебе кофе…». Это все в жизни было и есть, и в этом своя красота и радость. И дальше я помню, был еще один момент у него дома: я сел за рояль и сыграл одну американскую вещь, а он был в это время в другой комнате, но услышав звуки рояля, сразу вышел. Я перестал играть. «Нет-нет, продолжай», и я продолжил, а потом он сел и стал играть ту же вещь. Этот эпизод я запомнил, потому что в тот момент что-то в моей голове изменилось: и импровизационно, и гармонически, и взгляд, творческое видение. Я часто его вспоминаю и благодарен судьбе за то, что встретил этого человека. Тот факт, что миру меня представил Ахмад Джамал, останется в истории моей карьеры.А еще я счастлив тем, что великий Ахмад Джамал узнал от меня про Азербайджан, его музыку, культуру, традиции.Очень хотелось бы, чтобы он посетил Баку, но сейчас ему 92 года, и,наверное, это уже не получится.Мы с ним говорили о Вагифе Мустафазаде, Узеире Гаджибейли и многом-многом другом.

– Вы автор многих музыкальных альбомов, участник фестивалей, у вас гастроли, записи альбомов. Как вы строите свой день, как успеваете?

– По сравнению с тем, как это было 20 лет назад, я меньше думаю о создании новых произведений, больше философствую. Когда отпускаешь что-то, пространство дарит тебе нечто более богатое по содержанию, по форме. Это то же самое, когда выходишь на сцену, не зная заранее, что будешь играть. Если знать, то это будет как вызубренное стихотворение, а не импровизация, которая рождается одномоментно, спонтанно, вживую и уносит тебя вместе с залом куда-то в пространство, в космос. В этом магия импровизации.Я и жить стремлюсь импровизационно, тогда все само собой складывается.

– Что вам самому особенно ценно и дорого в вашем творчестве?

– Наверное, профессиональное отношение к музыке.Я всегда говорю, что на сцене музыкант-исполнитель должен полностью выкладываться. Надо к каждому звуку относиться так, чтобы он был сыгран через сильную энергию, с любовью. Тогда только слушатель проникнется исполнением, получит свой эмоциональный заряд. Даже если я беру аккорд, состоящий из семи или восьми нот, я люблю каждую ноту, каждый звук, и они не проскальзывают сами по себе, механически сыгранные пальцами. Я играю сердцем и душой, и это – самое ценное.

– Где-то я прочла, что вы своей исполнительской деятельностью выстраиваете мост между культурами Востока и Запада, а мне кажется, он сам собой строится благодаря вашим композициям, в которых они сплетаются гармонично. Просто эти культуры растворены в вашей индивидуальности, и это объясняется тем, что у вас планетарное музыкальное мышление. Ваши джазовые импровизации свидетельствуют об этом…

– Вы в этом очень правы.

– Скажите, уже известно, в каких городах Японии пройдут ваши выступления?

– Я с нетерпением жду встречи с японскими слушателями. По количеству моих слушателей в Spotify Япония стоит на первом месте, а в Apple Music – на втором. До сегодняшнего контракта на новый альбом, последние много лет Япония меня слушала и ценила.

Вообще, Япония, конечно же, большой ценитель профессиональной музыки. Опять же прекрасные концерты Кейта Джаретта из Токио с Чиком Кориа. Они играли двойной концерт Моцарта, промоутеры концерта были из Японии. Кроме джазовой, у них очень сильная классическая школа. Они ценители очень правильной и красивой музыки, и для меня это очень радостный момент. До того у меня выпускались альбомы в Америке и Франции, то есть большие мировые лейблы уже были, ну а тому, что мой альбом выходит именно в Японии, я тоже очень рад, это интересный эпизод в моей жизни.

Франгиз ХАНДЖАНБЕКОВА

Каспий.-2022. - 12 февраля. - С.8-9.