Призвание как счастье

Народному писателю Азербайджана Чингизу Абдуллаеву – 50 лет

«У меня было немало возможностей убедиться в том, что многое в жизни человека предопределено судьбой. Одна из них – встреча со жрецом-предсказателем, который 18 лет назад в Индии уверенно назвал мое будущее счастливым», – рассказал мне азербайджанский писатель с мировым именем Чингиз Абдуллаев, произведения которого завоевали многомиллионную читательскую аудиторию многих стран. И, как человек мыслящий, он нашел точки опоры, которые позволили ему с полным основанием принять близко к сердцу эти предсказания, а главное – найти им объяснение и подтверждение..

И в самом деле, он стал желанным ребенком в семье, где властвовал дух взаимопонимания, где царил культ знаний. Его предки – выходцы из Карабаха. Отец его работал прокурором республики, а потом 25 лет – председателем президиума Коллегии адвокатов Азербайджана. Мать была руководителем профсоюзов республики, затем 40 лет трудилась в должности ректора одного из университетов. Люди нравственного долга, несомненные специалисты, они и в зрелые годы придерживались кодекса чести и достоинства человека, гражданина. Это ли не основа основ для воспитания сына, у которого в жизни все будет хорошо?

Никто в семье не задавался вопросом о том, какую Чингиз предпочтет профессию, ведь он – юрист в пятом поколении! Его прадед, родоначальник династии, служил помощником присяжного поверенного, его дяди и братья работают в правоохранительных органах, да и сам он, окончив юридический факультет, восемь лет проработал по специальности, но стал писателем...

Потому что как юрист вобрал в себя огромную информацию о мире, о человеке, о человеческих взаимоотношениях. Не случайно же, прежде всего, он прославился как мастер детективного жанра, того самого, где герои идут по следам преступников, распутывают сложнейшие узлы, завязываемые жизнью, применяя дух и букву закона...

Именно прославился, ибо за 20 лет со дня выхода в свет его первой книги «Голубые ангелы» он опубликовал 138 романов и повестей, общий тираж которых превысил 23 миллиона экземпляров на 27 языках. Его имя как самого читаемого русскоязычного писателя занесено в Книгу рекордов Гиннесса, а по его произведениям написано 52 киносценария...

К тому дню, когда мы беседовали в кабинете Чингиза Абдуллаева, 20 лет работающего одним из секретарей Союза писателей Азербайджана, я уже знала эти широко известные факты и цифры. Для встречи был конкретный повод, и, пожалуй, это меньше всего был тот факт, что 7 апреля писателю исполняется 50 лет. Более существенным показалось то обстоятельство, что пять лет назад в такой же вот день только на его сайте в Интернете появилось...

17 тысяч поздравлений, да еще 6 тысяч поступило в адрес придуманного им обаятельного героя Дронго – куда более серьезная тема для вопросов-ответов…Сразу скажу, уложиться в привычные рамки юбилейного интервью было совсем не просто – в кабинете то и дело раздавались звонки, на которые мой визави отвечал приветливо и обстоятельно, в приемной скапливались посетители, которым «назначено»… А еще принесли стопки пахнущих типографской краской только что отпечатанных в Турции книг – очередного выпуска из 20-томника писателя, изданного на турецком языке. К такому празднику привыкнуть трудно даже избалованному вниманием читающей публики писателю. И тем не менее...

– Объем ваших трудов ошеломляет, даже учитывая вашу знаменитую трудоспособность. Литературное произведение – это, прежде всего, огромный пласт переработанной, осмысленной, выстроенной соответствующим образом информации, это схема построения и характеры, мотивация и нравственная позиция… Как все это укладывается в прокрустово ложе вашего существования во временных рамках?

– Наверное, потому все это и ценится читателями, что, не сочтите за нескромность, отличается добротностью. Причем я не говорю о добротности формы – стиля, языка, логики изложения, характеристик ситуаций и героев. Здесь я имею в виду фундамент, который закладывается с той самой поры, когда человек начинает мыслить «по-писательски» что ли... Мне очень запомнились слова Уинстона Черчилля, сказавшего: «Ребенка воспитывают корешки книг отцовской библиотеки». Заметьте, не книги, а корешки! Я понимаю это высказывание как широкое представление об ауре, окружающей маленького человека в родном доме, о благополучии, царящем в семье, о связи с Вселенной, с богатствами человеческой цивилизации, которые вот тут, рядом, в книгах, напоминая о том, что, не приобщившись к этому, человек беден, беспомощен. Другие, возможно, более сложным путем постигнут эти прописные истины, но сколько времени они потеряют зря, если не станут с детства читать!

– В вашем случае время – одно из самых больших богатств!

– Безусловно! Понимаете, без устали читая книги с самого раннего детства, я, как оказалось, не терял времени зря. Я постоянно что-то узнавал, учился жизни у замечательных людей – героев лучших произведений мировой литературы. Внешне это выглядело ужасно, ибо я забывал обо всем остальном: читал во время еды, на прогулках, даже на уроках в школе – под партой. Для меня это было счастьем, огромным удовольствием, как понял потом, радостью познания. Наверное, поэтому я очень рано стал выплескивать бередившие мысли на бумагу – начал писать.

– Как сказал великий Пушкин, «являться муза стала мне»...

– Кстати, о музе. Это ведь не капризная мадам, которая сама выберет день и час, чтобы осчастливить вас своим посещением, отнюдь! Когда ощущаешь потребность высказать наболевшее, ждать у моря погоды не станешь. Сядь, будь добр, за свое рабочее место, сосредоточься, и... процесс пойдет.

– Процесс – это же не часы, проведенные за письменным столом. Это нечто созревшее в сознании, обстоятельства и сюжет, выстроенные опытным мастером пера, не так ли?

– Конечно! Но обстоятельства для писателя – нечто вроде повода. Литературное произведение – это, в первую очередь, люди, те, кто живет рядом с автором (даже если он их превращает в инопланетян), их характеры и отношение к окружающему миру, их проблемы. Важно найти средства, способные выразить их чувства, особенности их поступков и мотивов поведения. Это и есть творчество, преломление знаний о мире и собственной нравственной позиции. Остальное, если вы заметили в моих книгах, – игра, антураж.

– Говорят, что возможности детективного жанра в какой-то мере исчерпаны – все варианты преступлений и их раскрытия описаны не только в художественной литературе, но и в томах уголовных дел. Теперь писателям этого профиля приходится довольствоваться лишь вариациями…

– Что вы! Во-первых, жизнь так сложна и преподносит такие «сюжеты», что о кризисе тематики говорить не приходится. Но, повторяю, при любых сюжетах главное в художественном произведении – люди, характеры, исследование автором человеческой сущности. Это, по-моему, практически единственный предмет заботы писателя и достоинство его произведений.

– А кто они, люди, ваши герои – я имею в виду не их род занятий, даже не обстоятельства, в которых они оказались в ваших произведениях, даже не то, какие у них характеры... а в глобальном плане.

– В глобальном плане я испытываю потребность выразить отношение к потрясениям, которые выпали на долю моего народа в ХХ веке, боль за растерзанную родину и людей, оказавшихся не готовыми перечеркнуть все то, с чем прожили жизнь. Это не поверхностный слой моих романов и повестей, это их суть. Пусть сие понимали немногие, но это самое дорогое для меня. Недаром навсегда запомнил слова выдающегося азербайджанского ученого Дамира Гаджиева, сказавшего как-то мне: «В каждой твоей книге видна боль».

– Тем более обидно, что к произведениям детективного жанра, которыми можно так много выразить, кое-кто относится скептически, не правда ли?

– Я уже говорил в одном из интервью: на мой взгляд (да и не только на мой), в мире существует две литературы – мировая и русская.

Литература в России исповедальна, совестлива. Это литература такого размаха, такой трепетности, такой жизненной правды, какой нет в других странах мира. В России никогда не было традиции писать лишь для развлечения. Вероятно, поэтому к жанру детектива многие относятся как к развлекательной литературе. Я же в рамках данного жанра прежде всего исследую человеческие характеры, и, раз издают и читают, значит интересно даже «подготовленным» определенным образом читателям.

– А мерило интереса – все-таки тиражи, да?

– Пожалуй. Давно минули времена, когда книги в нашей стране печатались только с разрешения партийных руководителей и чиновников, и зачастую из типографии попадали на склад для макулатуры. Никто не станет печатать книги, которые не продаются, как и покупать то, что не собирается читать. К примеру, не заплатит же 34 евро за томик некий житель Швеции или Норвегии, скажем, из желания сделать приятное мне или украсить свои книжные полки моими произведениями! Если в этих странах тратят деньги на переводы и печатание моих книг, значит, к ним есть интерес, кого-то они волнуют, радуют.

– И автора в том числе…

– Как же иначе? Может ли писатель остаться равнодушным к тому, что его книги изданы

20-миллионными тиражами, в том числе во Франции, Голландии, Норвегии, Швеции, Турции, к тому, что в самой читающей и по сей день стране – России – сейчас издается 150-томник его произведений?.. К тому, что его приглашают на самые престижные форумы и избирают в не менее престижные организации...

Зачем скрывать радость от своего успеха? Успехами надо гордиться, и это абсолютно нормально. Я был очень рад, узнав, что наш уважаемый президент Ильхам Алиев читал мои произведения; мне было приятно услышать из уст президента России Владимира Путина фразу из написанного мною в 1994 году романа «Идеальная мишень»: «У того, кто мечтает о восстановлении СССР, нет головы, а у того, кто не жалеет о том, что он распался, нет сердца». Я горжусь и тем, что в 46 лет стал самым молодым в истории Азербайджана народным писателем.

Книги – гигантские аккумуляторы человеческой энергии, энергии духа. Когда ты открываешь томик великого писателя и начинаешь читать, ты сразу чувствуешь, как душа наполняется силой, энергией... Я убежден, что своими книгами останавливаю энтропию зла. Когда в своих произведениях наказываю преступников, верю, что и в реальном мире как-то останавливаю этих негодяев. Каждый из нас, хотим мы того или нет, сражается на стороне каких-то сил. У меня даже есть роман «На стороне Бога», и было очень приятно, когда один священник в Нью-Йорке сказал мне: «Я читал твои книги, ты сражаешься на стороне Бога».

– Стало быть, вас совершенно не утомляет работа, не так ли?

– Разве может быть утомительным то, что доставляет тебе самое большое удовольствие? Я могу работать по 20 часов в сутки, а если надо, и более, но, поверьте, чудом это не считаю. Чудо в том, что я имею возможность заниматься делом, в котором вижу смысл жизни…

О том, что смысл жизни нашего выдающегося современника более чем достоин, хочется сказать словами Марии Семеновой, знаменитого профессора из Санкт-Петербурга. Не скрывая, что в свое время с большой долей иронии взяла на себя труд прочесть несколько книг Чингиза Абдуллаева, она с особым удовольствием говорит, что после этого получила мощный эстетический заряд, почувствовав, как автор, облекая в детективную форму свои нрав-

ственные убеждения, заставил ее поверить в его правду.

И куда денешься от того непреложного факта, что точно выверенные психообразы его героев, умение увидеть и красоту души, и величие человеческих поступков, и многое другое – суть личности самого писателя, чьими книгами зачитывается мир, кого во многих странах называют лучшим автором современности? С юбилеем вас, уважаемый Чингиз муаллим!

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспий. - 2009. - 7 апреля. - С. 8