Забытый Фирудин бек Кочарли

Забытый Фирудин бек КочарлиВ январе нынешнего года исполнилось 150 лет со дня рождения одного из выдающихся отечественных просветителей, литературоведов и педагогов Фирудин бека Кочарли, внесшего неоценимый вклад в пробуждение национального самосознания азербайджанского народа. В этой связи 14 февраля 2013 года президентом страны И.Алиевым было подписано распоряжение, которым Национальной академии наук Азербайджана, Министерству культуры и туризма, а также Министерству образования предписывалось совместно с Союзом писателей подготовить и осуществить план мероприятий, посвященных юбилею Ф.б.Кочарли.

О том, как наши государственные учреждения отнеслись к президентскому распоряжению, мы расскажем ниже. Вначале в двух словах приведем некоторые факты из жизни и деятельности Фирудин бека. Родился он в Шуше. Начальное образование получил в местной русско-татарской школе. Объезжавший в 1879 году азербайджанские уезды инспектор Закавказской учительской семинарии в Гори Алексей Осипович Черняевский приехал в Шушу. Цель поездки инспектора – набор учащихся в открываемое в семинарии азербайджанское отделение. Среди тех, кто не побоялся, в прямом и переносном смысле этого слова, отдать своего сына в семинарию оказался Ахмед бек, отец Фирудин бека. В течение десяти лет после окончания семинарии Фирудин бек Кочарли работал учителем в Эриванской гимназии, пока в 1895 году не был приглашен на работу в Закавказскую учительскую семинарию. В этом учебном заведении он трудился до конца жизни, переведя в 1918 году азербайджанское отделение семинарии в Казах и создав на его базе Казахскую учительскую семинарию.

Ф.Кочарли был убит 4 июня 1920 года. После подавления Гянджинского восстания его, директора учительской семинарии, большевики вывезли из Казаха, привезли в Гянджу и здесь расстреляли. Не помогло даже вмешательство Н.Нариманова. В документе, который был подготовлен следователем Особого отдела дивизии и утвержден чрезвычайным комиссаром Гамидом Султановым, Ф.Кочарли обвинялся в “насилии над трудовым народом”…

Ф.Кочарли оставил после себя огромное творческое наследие. Известность в литературных кругах имперской России ему принесла изданная в 1903 году на русском языке книга “Литература азербайджанских тюрков”, в котором впервые были собраны сведения об азербайджанских писателях и поэтах, начиная с Мухаммеда Физули. Успех книги воодушевил Фирудин бека, и к концу 1908 года он завершил работу над вариантом книги на азербайджанском языке – первым источником по отечественному литературоведению. Однако участь двухтомного сочинения оказалась незавидной. Автору никак не удавалась убедить издателей напечатать книгу. Последние не были уверены в успехе этого предприятия – слишком велики были опасения относительно реализации издания. Понять их можно – где найти читателя столь глубоко научного труда? Азербайджанское общество представляло собой в то время горстку интеллигенции, большинству населения не было доступно даже начальное образование… Книга увидела свет только в 1926 году. Ф.Кочарли был не только выдающимся педагогом и ученым-литературоведом. Он был замечательным писателем, переводчиком, а также публицистом, откликающимся на все злободневные вопросы жизни народа, общества. Его статьи о просвещении народа, месте женщины в обществе, о религии отличались глубоким знанием предмета, остротой поставленных вопросов, четкостью и ясностью изложения, прогрессивной позицией автора.

И вот здесь настал момент вспомнить о том, как наши уважаемые государственные учреждения – Национальная академия наук Азербайджана, Министерство культуры и туризма, а также Министерство образования – отнеслись к президентскому распоряжению о праздновании 150-летнего юбилея Ф.Кочарли. Во все три вышеупомянутых учреждения нами было сделано письменное обращение с просьбой ответить на вопрос: какие мероприятия запланированы и что сделано во исполнение распоряжения президента Азербайджана от 14 февраля?

Из Национальной академии наук Азербайджана мы получили копию решения Президиума, в котором поручается Отделению гуманитарных и общественных наук подготовить план мероприятий, посвященных юбилею Ф.Кочарли. И ни слова о проделанной работе.

Из Министерства образования нам сообщили, что в этом ведомстве составлен план юбилейных мероприятий. Кроме того, в ответе министерства говорится о проведении в рамках юбилея Ф.Кочарли научно-практических конференций, о напечатанных в научных журналах статьях о жизни и литературном наследстве Ф.Кочарли, проведенных в вузах и ссузах гуманитарного профиля “Уроков Фирудин бека Кочарли”, литературно-художественных вечерах, “круглых столах” и семинарах. Однако отсутствие подробной информации не позволяет судить о реальных масштабах проделанной работы.

Министерство культуры и туризма в лице пресс-службы этого ведомства вообще проигнорировало наше обращение.

Видимо, вся “работа” по празднованию 150-летнего юбилея Ф.Кочарли ограничится, в лучшем случае, неким совместным мероприятием в духе советских времен. И никто не вспомнит, что в архивах хранится немало до сих пор неопубликованных личных писем Фирудин бека, которые представляют огромный интерес не только с точки зрения понимания автора, но и восприятия общественно-политических процессов конца XIX – и начала XX веков. Что же говорить о его многочисленных статях на азербайджанском и русском языках, напечатанных в издаваемых в Баку и за его пределами?..

С другой стороны, чем юбилей Фирудин бека не повод еще раз поговорить о Шуше, о которой мы вспоминаем раз в году – в день оккупации. В общем, какими забывчивыми мы были сто лет назад, таковыми являемся и ныне. Как же не хватает сегодня азербайджанскому обществу личностей такого масштаба, как Фирудин бек Кочарли!

Ниже предлагаем вниманию читателей одну из статей Ф.Кочарли, которая была опубликована в газете “Каспiй” в 1913 году.

ТРАГЕДИЯ В КЕРБАЛА.

Разыгравшееся в 61 году в Ниневии, при местечке Кербала, кровавое событие оставило на себе неизгладимые следы в истории ислама. Оно заключается в следующем. В 60 году того же летоисчисления умер в Дамаске престарелый и дальновидный Муавия-халиф-узурпатор; на халифский престол вступил недостойный и развратный сын его Езид. Во главе лиц, не признавших халифатства Езида и вообще недовольных политическими интригами Муавии, находился имам Гусейн, имевший неоспоримые права на престол как внук Пророка Магомета и сын всеми мусульманами признанного халифа-имама Али. Кроме того, обаятельная личность имама, его благородство, рыцарский дух, неустрашимость и неподкупная честность ставили его в такое положение, которое внушало серьезное опасение еще самому Муавие за благополучное правление своего наследника.

В Мекке, кроме имам Гусейна, были недовольны Езидом и такие влиятельные лица, как сыновья первых халифов, – Абу-Бекра, Омара, сын известного друга пророка -Зубейра и другие. Поэтому, когда правитель Медины Валид-бини Атаба получил приказ от Езида привести к присяге почетных лиц города, Абдуллах-ибни Омар, узнав об этом, воскликнул:”Как, мы должны присягнуть этому нечестивцу, окруженному обезьянами и собаками, проводящему время в пьянстве и зачастую совершающему гнусные дела?”.

Имам Гусейн, призванный правителем Медины в его дом, хладнокровно выслушав дерзкое письмо Езида, в котором тот требовал заставить Гусейна присягнуть ему, Езиду, столь же невозмутимо и твердо он ответил правителю отказом. Тем не менее, в Медине было изрядное количество безусловных приверженцев династии Омайядинов и дела приняли серьезный оборот, так что имаму Гусейну больше оставаться в Медине нельзя было. Поэтоу он вместе с Абдуллах-ибн Зубейром отправился в священный город Мекку.

Жители Ирака, главным образом, городов Куфы и Басры, узнав о переселении имама Гусейна в Мекку, отправили к нему своих послов с предложением пожаловать к своим верным и преданным приверженцам; они обещали признать его своим законным халифом и защищать права и власть его с оружием в руках. Имам посоветовался по этому поводу с Абдуллой ибн Аббасом, двоюродным братом Пророка, сыном родоначальника халифов Аббасидов, и показал ему целый ворох писем, полученных им разновременно от куфинцев. За то непостоянство и вероломный характер этих последних мудрый Абдуллах отсоветовал Гусейну принять их предложение. После долгих совещаний по этому поводу они решили прежде послать в Куфу одного из благонадежных последователей имама, чтобы он мог доставить верные сведения о положении дел и настроении народа. Выбор их остановился на двоюродном брате имама Гусейна, Муслиме ибни Акиль, человеке преданном и толковом.

Прибыв в Куфу, Муслим встретил самый радушный прием и в короткое время успел навербовать более 12000 приверженцев. Об этом он написал своему господину, подкрепив свое письмо подписями влиятельных лиц, и просил его немедленно явиться в Куфу. Обрадовавшись такому обороту дела, имам Гусейн поспешно готовился в роковой путь, твердо решив стать во главе своих приверженцев и избавить их от тягостного признания власти недостойного Езида.

Перед отъездом в Куфу он получил известие о прибытии посланника Гусейна, Салмана в Басру и о том, что почетные граждане города собираются в Куфу встречать обожаемого внука пророка. По приказанию Убейдуллы, Салман был схвачен и на глазах приверженцев Гусейна был разрублен на две части. Покидая Басру, Убейдулла сказал сторонникам Гусейна:”Я еду в Куфу и скоро до вашего слуха дойдет нечто более ужасное, чем то, что вы сейчас увидели!”. Прибыв в Куфу, новый наместник призвал к себе жителей ее. В суровой речи, пересыпанной угрозами, он высказал им свое твердое решение истребить всех приверженцев непокорного Гусейна ибни Али. Речь произвела на куфинцев сильное действие и ряды сторонников Гусейна после нее заметно поредели. Хани ибни Урва, в доме которого нашел себе приют Муслим, был казнен вместе с ним. Такой же участи подверглись и другие ревностные сторонники Гусейна. Это случилось в 60 году Хиджры, 10 зульхаджа (680 г.), в день Курбан байрама. В этот же злополучный день, как повестует мусульманский историк Табари, выехал из Мекки в Куфу имам Гусейн в сопровождении всей семьи, многочисленных родственников, друзей и приверженцев. Но что тогда происходило в Куфе, в этом городе лицемеров и изменников, и каково было настроение жителей всего Ирака, ему не было известно. Тронутый до глубины души мольбами ибни Аббаса не ехать в Ирак, имам со слезами на глазах сказал:”Верю тебе, о ибни Аббас, и знаю, что мое благополучие заключается в исполнении твоего дружеского совета, но при всем этом изменить то, что, может быть, предопределено свыше, я не в силах; в данном случае я действую не по своей воле, а по воле Всевышнего Аллаха, хвала и слава Ему!”.

Источник: http://www.zerkalo.az/2013/zabyityiy-firudin-bek-kocharli/Забытый Фирудин бек Кочарли

Автор

Мир Абас Мамедов. 08 Ноя 2013

Министерство культуры и туризма в лице пресс-службы этого ведомства вообще проигнорировало наше обращение.

ТРАГЕДИЯ В КЕРБАЛА.

Один из друзей Езида, некто Абдулла, написал ему в Дамаск о готовящемся ударе его престолу. Это письмо произвело на Езида потрясающее действие. Он немедленно принял меры. Ставя в личное достоинство крутой и беспощадный нрав правителя Басры – Убейдуллы ибни Зияда и ценя его преданность дому Омайядскому, халиф-узурпатор написал ему любезное письмо, в котором приказал принять на себя правление Куфой и Ираком и немедленно подавить восстание; если же он застанет в Куфу Гусейна, писал далее Езид, то предложить ему принять присягу, в противном случае убить его и прислать его непокорную голову в Сирию. Письмо Езида возбудило в преступном ибни Зияде неудержимый гнев против Гусейна, готовый, как пламя, все поглотить на своем пути.Перед отъездом в Куфу он получил известие о прибытии посланника Гусейна, Салмана в Басру и о том, что почетные граждане города собираются в Куфу встречать обожаемого внука пророка. По приказанию Убейдуллы, Салман был схвачен и на глазах приверженцев Гусейна был разрублен на две части. Покидая Басру, Убейдулла сказал сторонникам Гусейна:”Я еду в Куфу и скоро до вашего слуха дойдет нечто более ужасное, чем то, что вы сейчас увидели!”. Прибыв в Куфу, новый наместник призвал к себе жителей ее. В суровой речи, пересыпанной угрозами, он высказал им свое твердое решение истребить всех приверженцев непокорного Гусейна ибни Али. Речь произвела на куфинцев сильное действие и ряды сторонников Гусейна после нее заметно поредели. Хани ибни Урва, в доме которого нашел себе приют Муслим, был казнен вместе с ним. Такой же участи подверглись и другие ревностные сторонники Гусейна. Это случилось в 60 году Хиджры, 10 зульхаджа (680 г.), в день Курбан байрама. В этот же злополучный день, как повестует мусульманский историк Табари, выехал из Мекки в Куфу имам Гусейн в сопровождении всей семьи, многочисленных родственников, друзей и приверженцев. Но что тогда происходило в Куфе, в этом городе лицемеров и изменников, и каково было настроение жителей всего Ирака, ему не было известно. Тронутый до глубины души мольбами ибни Аббаса не ехать в Ирак, имам со слезами на глазах сказал:”Верю тебе, о ибни Аббас, и знаю, что мое благополучие заключается в исполнении твоего дружеского совета, но при всем этом изменить то, что, может быть, предопределено свыше, я не в силах; в данном случае я действую не по своей воле, а по воле Всевышнего Аллаха, хвала и слава Ему!”.

Мир Абас Мамедов

Зеркало.- 2013.- 9 ноября.- С.28.